Вторая книга "Русская Россия" часть 4

Столица вся была в политике и продолжала «путчиться». Выступал Горбачев, призывал всех перестраиваться, но жить при этом по-коммунистически, не нарушая заветов вождя партии, а сам открывает банковские счета для своих гонораров в зарубежных банках. Выступал Ельцин, тоже призывал перестраиваться, но жить по-капиталистически, и тоже не нарушая заветов вождя партии, а сам тоже получил гонорары за книгу и не знает, куда их положить, и боится спросить у Михаила Сергеевича совета, не доверяет. Тот и другой призывают жить по-демократически, по-цивилизованному, по-интеллигентному, а у меня эти слова и призывы уже вызывают тошноту: все вожди мира только об этом говорят. Сколько уже я наслушался этой пустой брехни, ведь в мире становится все труднее, страшнее, опаснее и неинтереснее жить, независимо при каком строе страны живут. Да ещё и говорят это русскому народу, который духовно, культурно и научно обогатил все человечество, всю вселенную, а тут вдруг стали Иванами - болванами, лентяями, отсталыми, то есть унижают и оскорбляют русскую нацию перед всем белым светом. Последнее время я, как услышу слова; «демократия», «цивилизация», «интеллигенция», вздрагиваю и хватаюсь за оружие.
И чтобы не видеть все это, я сел на поезд и уехал в Петроград! Встретили меня знакомые Наташи Соковиковой – Слава и Оля Поляковы! Сразу проехались по Невскому проспекту. Какой красавец град! Хотя и не в русском стиле. Но что красиво, то красиво! Какие соборы, храмы, дворцы, памятники, театры, университеты и училища! Первая остановка в Святой лавре Александра Невского, куда приводит Невский проспект. Сразу к раке, святым мощам русского святителя, защитника русской земли. Стоя на коленях перед святителем, я молил и благодарил его за великий подвиг на Неве! За то, что он защитил русскую государственность душой и мечом! Просил Его простить нас, грешных, за попущение, халатность, безответственность перед грядущими поколениями. Помочь нам образумиться, очиститься и восстановить русское достоинство и достояние. После такого откровения стало легко на душе. А когда я увидел Царское Село, то от восторга не мог говорить! Какое великолепное творение человеческих рук, с благословения патриарха! Как наш народ умел красиво строить и жить! Строили на века! Не были эгоистами, как современные строители – строят лишь на десять-двадцать лет, потому что надолго строить коммерчески не выгодно. Часами ходили, любовались замками, палатами, невозможно было оторваться от красоты, богатства и величия! Вернулись в Питер, сели на теплоход и поплыли по каналам. Только слышно было голос гида: «В этом доме жил и творил Тургенев, в этом Пушкин, здесь Чайковский, там Глинка…»
Проплывая мима собора Спаса на Крови, где был убит царь-освободитель Александр второй, сжалось сердце. Как мог русский народ не уберечь его от рук дьявольских? Почему его смерть не научила нас быть умнее и гнать нечисть с родной земли? Выплываем на Неву, с обеих сторон великолепие! Исаакиевский собор, Петропавловская крепость, Эрмитаж, университет, Академия художеств, Медный всадник, памятник Суворову, Адмиралтейство, Морская академия и Российская библиотека. Не хватает сил всё увидеть и ощутить! А тут ещё белые ночи на дворе! Романтика! Только в два часа вернулись домой. Пока закусывали и разговаривали уже начало всходить солнце. Какой там сон в таком романтичном и красивом граде! Решил побродить по городу один, чтобы не беспокоить милых людей, да и наедине лучше изучаешь и запоминаешь. А практики-то у меня в этом, слава Богу, достаточно! Зашел в Эрмитаж, Русский музей, где для души было больше, чем в Эрмитаже, прогулялся по Летнему саду и поклонился до земли дедушке Крылову. Завлекли меня и звуки консерватории. Поклонился памятникам Глинке, Римскому-Корсакову, Пушкину и Достоевскому. В Мариинском театре шла опера "Евгений Онегин" Чайковского. Сразу же купил билеты. И так весь день провел на ногах, разгуливая по Питеру и наслаждаясь великолепием! Не хотелось ни есть, ни спать. Вот что значит духовная пища! Чутьем добрался до квартиры, где уже поджидали Слава и Оля, потому что звонила их кума и пригласила к себе на ужин. Опять гулянья и угощения. Но без этого тоже нельзя. Оказались милейшие люди. Анна Петровна - инженер-химик, Владимир Николаевич – ученый и заместитель ректора Петербургского университета и дочь Марина – художник. Уютная квартира и обильный стол с разными русскими закусками. Да ещё и рояль! Подошла пианистка, как будто случайно. Да знаем мы такие случайности. Люди знающие и интересные, так что мне не нужно было говорить, лишь с удовольствием слушать и наматывать на ус. Да Слава-казак тоже поговорить умеет. Мне больше ничего не оставалось, как спеть. Села за рояль замечательный музыкант – пианистка Людмила, и зазвучали мелодичные русские романсы "Средь шумного бала", "Ни слова, о, друг мой" Чайковского. Даже соседи не вытерпели и постучали в дверь, попросились послушать. Пробило двенадцать часов ночи, а на дворе светло! Решили побродить по ночному граду. Владимир Николаевич пригласил меня завтра в университет осмотреть здание и познакомиться с профессурой. А Анна Петровна попросила, чтобы после университета я зашел в библиотеку, и добавила, что там для меня будет сюрприз! Оставила мне головоломочку. Расстались и прошлись по бульварам сказочного града. После двух бессонных ночей я наконец-то уснул. Даже громогласный Слава, отвечая на телефонные звонки, не смог разбудить меня.
Заходил в университет с волнением, ведь почти что все наши великие русские люди учились в нем. Владимир Николаевич постарался. Встреча была интересная и поучительная. Столько открылось для меня такого, что никакая книга этого не сделает. Какие еще есть благородные люди в России, которые сами полуголодные и полухолодные, но науку держат на достойном уровне. Показали мне знаменитую библиотеку, с редкими книгами, и специально для меня замечательный Колонный зал университета, где пели и поют все знаменитости. И он прямо в зале предложил мне дать здесь концерт. Я пообещал в будущем году.
Выпили чашку чая в гостиной университета, и я пошел на свидание с Анной Петровной, в Российскую библиотеку. Какой там она мне сюрприз приготовила?! Захожу в библиотеку, встречают меня милые сударыни, ещё с прежним русским воспитанием, и приглашают пройти в гостиную Российской библиотеки. Анна Петровна тоже здесь и улыбается. Преклонных лет и очаровательные женщины, видимо, готовились к этой встрече и очень волновались. Оказывается, когда Анна Петровна рассказала, что у нее гостит Шахматов, то все эти дамы решили, что я родственник того самого академика Шахматова, который был основателем библиотеки. Тут стало ясно, какой сюрприз меня ждал. Я говорю: «Я тронут таким вниманием и встречей! Вы решили, что я потомок великого ученого, но, к сожалению, я не могу сказать, что являюсь родственником». Но они продолжали утверждать, что я его родственник. Приходит ещё одна милая сударыня и приносит с собой книгу об академика Шахматове и показывает его снимок. И что вы думаете? На 90% у нас внешнее сходство. Тут милые сударыни меня больше и не слушали, а решили, что я потомок академика. Ещё долго мы сидели и беседовали с милыми русскими женщинами, и не хотелось расходиться! Тут я еще раз убедился в том, что никакие политические режимы не уничтожат русское благородство, гостеприимство и воспитание. Люди пережили голод, блокаду города и в его руинах сохранили себя и богатство России! С каким трепетом и достоинством они показывали мне древние русские книги, рукописи первых летописцев Руси! Как они все оберегают! Вечером все пошли в Мариинский театр. Какой красоты театр внутри и снаружи! Опера Петра Ильича Чайковского была исполнена с любовью и ответственностью. Находясь в театре, в ложе с правого крыла, я глядел на сцену, в зал, видел какое это творение! Я вообразил, как бы было, если б в царской ложе сидела вся Царская семья. Если б не было революции. Если б русские не были изгнаны с родной земли. И тут запел Ленский "Куда, куда вы удалились..." Было приятно видеть в театре много молодежи, причем красивой, здоровой. Все парами, элегантно одеты. После спектакля познакомили меня с дирижером и директором театра. Они оба уже знали обо мне и пригласили в будущем поработать с ними в этом чудесном театре. Назавтра у меня был назначен в консерватории мастер-класс с молодыми певцами. Собралось около пятидесяти человек, все с хорошими голосами и внешним видом. Девчата вообще красавицы! Стали по очереди петь для меня. И, к сожалению, пришлось признать, что большинство не умеют петь. То кричат, то нет голоса, а самое ужасное, что отсутствует дикция, то есть не выговаривают слова. Просил ребят вдумываться в слова и выговаривать их. Ведь когда композитор писал музыку, он ставил перед собой либретто и под каждым гласным звуком слова писал ноты. И если вы не выговариваете слова, то произведение не звучит так, как задумал гений, а это значит неграмотность и неуважение к автору. Выбрал нескольких ребят и попросил их повторить то, что они только что пели, вдумываясь, выговаривая слова и не полным голосом, потому что все арии, романсы и песни основаны главным образом на меццо-воче, то есть требуется петь сдержанным звуком. Когда запела красивая девушка с красивым голосом так, как требует композитор, то это было совершенно другое пение. Было именно пение. И все остальные заметили разницу.
Следующий день у меня был очень приятным – встретился с великим русским композитором, живым классиком Валерием Гаврилиным. Скромнейший человек! Просто принял меня в своей квартире без всяких ужимок и воображений – черта русского человека и гения. Такие люди от жизни ничего не ждут, лишь только кротко, незаметно творят. На вечере, посвященном памяти Льва Гумилева - сына знаменитого поэта-патриота, Николая Гумилева, познакомился с академиком Панченко. В Петербургском университете выступил с лекцией перед учеными, академиками и профессорами. Познакомился с талантливым русским режиссером Александром Васильевичем Седельниковым. Он как раз в это время собирался ехать в Аргентину, чтобы снять для документального фильма русскую общину, и там мои связи ему пригодились. Я связал его с моими друзьями в Буэнос-Айресе, которые сделали ему приглашение. А так как я собирался из Питера поехать в Вологду, то Саша тоже решил поехать со мной. Сказал «до скорой встречи» всем петербуржцам и покатил в древнюю Русь! Как только заехали на Вологодскую территорию, сразу была видна история древней святости, духовности, культуры и традиций. Сколько было видно храмов и монастырей, с покосившимися крестами, разваленными стенами, вокруг много нечистот, но все равно храмы сияли и озаряли небо и землю. Ощущался дух православный и русский. И было радостно, что мы едем на родину великого русского писателя, Василия Ивановича Белова. Встретил нас русский прозаик Толя Ехалов. Своим добродушным видом он меня сразу к себе расположил. Без всякого разговора повез нас к себе домой. Он был очень энергичным и по дороге столько рассказал нам о любимом крае, что всё вокруг нам показалось знакомым. В этом небольшого роста человеке столько добра, мудрости, забот о своем народе, Отечестве! Он беспокоится о духовно-культурной жизни родного края, о беженцах, которым негде жить, о погибающих деревнях. «Вот какие должны быть правители!» - подумал я. После гостеприимного стола повез нас в деревню показать, чем богата плодовитая Вологодская земля, попутно объясняя, почему их молочные продукты славятся на всю Россию. Конечно, самое дорогое на Вологде – это великолепные храмы и древние построения, расположенные по обеим сторонам реки. В деревне, сказал Толя, живет гениальная девушка, самородок, Надя Бурдыкова, поэтесса, композитор, певица и пианистка. Родилась и выросла в деревне, и не собирается её покидать. Может быть, современному городскому человеку покажется странным жить в деревне и быть творцом, но именно все гении рождаются на природе, то есть в не покалеченном, а здоровом быте. Они не оторваны от земли, веры, национального самосознания, честно творят на родную державу, не думая о личной выгоде, чего нельзя сказать о большинстве, так называемых, цивилизованных людей. Вот почему в двадцатом веке не стало истинных творцов духовности, культуры и науки, в таком количестве, как в прошлые столетия. Человек развивается и имеет желание творить только тогда, когда он принадлежит земле, нации и державе. Кому захочется творить на дядю интернационалиста – человека, живущего за счет других, то есть паразитирующего. Не так просто появилась нация, религия, язык и быт, то есть основа духовности, культуры, традиций, здоровой жизни. И «мудрецы-дельцы» нашего времени стараются изменить природу, потому что все окончится плачевно, т о есть самоуничтожением.
Насладились деревенским воздухом и к вечеру заехали в город. Завтра воскресный день, в храмах звонят колокола, призывают верующих на вечернюю службу Богу. Пошли и мы, два Александра и Анатолий. Подходя к храму, встретили и нашего дорогого и чтимого писателя, Василия Белова, который только что вернулся из своей деревни, где он своими руками восстанавливает православную церковь. Для меня это было подарком. Я уже давно мечтал познакомиться с мудрым русским писателем. Зашли в храм, поставили свечи, помолились и, выходя из Божьего дома, Василий Иванович говорит: «Идем ко мне на ужин». Все так просто и по-русски. Что может меня удержать от такого приглашения? Пешочком дошли до многоэтажного дома и поднялись на третий этаж, в квартиру писателя. И первое, что меня удивило - это то, что такой писатель живет в городе и в такой необустроенной квартире. Милая супруга сразу накрыла стол и начала нас угощать картошкой со сметаной и луком, грибами, колбасами и овощами, но мне хотелось только картошку со сметаной и луком. Приятно было узнать, что Василий Иванович и сам непьющий и борец с алкоголизмом. Выступает за трезвость русского народа, хватит, попили! Дошло до того, что работать стало некому, уже детей здоровых не можем рожать, управлять страной не в состоянии, сели нам на голову иноземцы и кнутом погоняют. От мудрых слов Василия Ивановича было так радостно на душе! Ведь я уже тридцать лет всюду, во всех странах, и все народы призываю к национальному самосознанию, к ответственности перед грядущими поколениями, чтобы они нас благодарили, а не проклинали. Это не значит, что один народ должен ставить себе выше другого. Нет, но нужно ценить, уважать себя, чтобы тебя ценили и уважали другие. Конечно, есть безумцы, злые люди, которые в этом видят шовинизм, фашизм и ещё какую-нибудь нелепость. Надолго засиделись у родного писателя, и хотелось продолжать беседовать, но рано утром мы должны выехать в русский город, Новгород Великий. Пригласил меня Василий Иванович заехать к нему в деревню, и мы расстались. В тот же вечер Толя и его супруга Лена взяли у меня интервью для газет, радио и телевидения. Утром, до света, мы уже выехали из города и покатились вглубь древней Православной Руси. К вечеру уже были в древнем русском городе. Конечно, опять эти великолепные храмы, соборы и дворцы. Но, как человека искусства, меня захватил грандиозный памятник - «Тысячелетие Руси» - в виде огромного колокола, В одном монументе чуть ли не вся наша русская история – все великие личности, от святых летописцев, князей, царей, полководцев, государственников до простых крестьян-патриотов - подвижников. Много я видел памятников на планете, но такого тонкого по смыслу и исполнению я нигде не видел. Рассмотрели древний город и готовы были поехать ещё к одному прекрасному русскому писателю, Димитрию Балашову, но нам сообщили, что его в настоящее время не было дома. Досадно! Тогда мы решили сразу ехать в Свято-Кириллов Белозерский монастырь! Он один из самых больших по площади монастырей в мире. Ехали всю ночь и, как только поднялось солнце, вдали увидели кресты, купола, стены древнего монастыря. Такой был душевный подъем! Как и всюду, около святых мест много народа – кто уходит перекрестившись, кто со слезами спешит прикоснуться к святыням, попросить прощения и помощи сохраниться в современной, суетной, часто бесцельной жизни.
Перед монастырем поклонились до земли, и зашли на Святое место. И от всего увиденного, я остро ощутилась боль в груди. Как все запущенно: полуразрушенные покосившиеся стены, ржавые кресты и большая надпись «Музей-заповедник». Понятно, что Святость неосквернима, но столько нависшего хлама. Такое неуважение к Святой земле, недопущение верующих к очистке и восстановлению монастыря пулей пронзили мою душу. Не хотелось идти в храм, как в музей. Но так как приезжает много паломников и молодежи, то монахи водят группы к Святому месту и все объясняют. Присоединились и мы к группе. Около храма монахиня нам поведала, что мощи святого Кирилла находятся здесь, но никто не знает где, и добавила, что было видение одному старцу, что мощи откроются для народа только тогда, когда святая Россия воскреснет, когда весь русский народ вернется к вере Православной и Самодержавию. Вот эти слова надежды облегчили мою грудь. Выходя из монастыря, я подумал: «Долго ли еще властители будут держать в плену Святые места, не давать народу духовной пищи, жить жизнью Богом благословенной?!» В монастыре наши дороги разошлись: Толя и Саша поехали в Вологду, а я в Москву. Прощаясь с ними, я спросил у Саши: «Ну, как, наснимал достаточно?» Он ответил: «Хватит на фильм».
Тем временем моя виза пребывания на родной земле заканчивалась, да и финансы, привезенные мной, подходили к концу, а бесправному русскому певцу, даже с именем, заработать дома, в России, нет возможности - ярлык иностранца не позволяет. Зато нерусским артистам, как видит весь мир, можно заезжать петь, выступать и драть бешеные деньги за это. Вот так сначала революционизировались, а теперь перестроились. Русским ход воспрещен для заработков, но привозите валюту, проживайте и оставляйте для нашего существования, на вид вроде демократического.
В Москве меня с нетерпением поджидали друзья, так как приближалась великая дата битвы на Бородинском поле. Назавтра же сели на электричку, потому что ехать на автомобиле безнадежно, как сказал Александр, и через час уже подъехали на станцию, где уже скопились десятки тысяч людей. Цепочкой шли к священной русской земле – земле, где всюду могилы, памятники, оставшиеся храмы и монастыри; где доблестные предки с честью сражались за матушку - Русь, сложив головы свои, где смешались, как сказал великий поэт, кони, люди и залпы тысячи орудий. Не отдали русские войны свой народ в рабство вражеской силе, не допустил пленить великую Россию. Столько было народа, что продвигались очень медленно, но уже через час я впервые ступил на то место, о котором читал в книгах, на чужбине. Для меня всегда было трепетно, когда наш хор молодых казаков в Австралии начинал петь: "Скажи-ка, дядя, ведь недаром...", «Забил заряд я в пушку туго...», "Постой-ка, брат, мусью..." А тут я стою на этой сокровенной земле! Старался обойти все поле битвы, брел по траве, болоту, лесу, холмам и всюду могилы и могилы. Приятно было видеть, что было много старых крестов, двуглавых орлов на памятниках. Я так вник в историю, что даже не замечал представления на поле, как ряженые ребята и девчата изображали бой. По-моему, в такой памятный день все это есть кощунство по отношению к доблестным предкам нашим. Но как говорится "не ведаем, что творим..." В результате так находился, что под вечер уже ноги не держали. Я был счастлив и благодарен Богу за то, что прикоснулся к Бородинскому полю - полю нашей славы!.
Перед отлетом из Москвы получил очень много разных приглашений из различных уголков необъятного нашего Отечества. Принял все, потому что знал, что вернусь. Я знал, что на чужбине, несмотря на успехи и тысячи друзей в разных странах мира, будет тяжело находиться вдалеке от родной земли - России. Я ею захвачен полностью и навсегда. Улетел на гастроли в Голландию, Францию, Англию, Канаду и США.
Будучи у друзей на пляже Малибу (Калифорния) я смотрел телевизор как раз в то время, когда начался, так называемый, путч. Все выглядело как-то неестественно, то есть не спонтанно, как это бывает, если совершаются перевороты в правительстве. И странно то, что канал Си-Эн-Эн не включал прямой эфир до тех пор, пока не пошли танки, пока Ельцин не забрался на один. Меня еще сбило с толку, что толпа несла по улицам Москвы полукилометровый трехцветный флаг. Если событие происходило без сценария, то есть не было подготовлено, то когда же успели сшить такую махину? Такое сшить, то нужно потратить несколько месяцев. Вот почему над всей пресловутой перестройкой продолжает висеть большой вопросительный знак. Но это все политика!
Накупался, хорошо загорел и улетел в Австралию. Дал ряд выступлений у мачехи Австралии, на материке, где я проявился как певец, где меня признали и помогли выйти на мировую сцену. А главное, где находились мои родители, братья, сестра и племянники, мое патриархальное семейство, опора и спасение в моей жизни. После прикосновения к родной земле, у меня до какой-то степени изменился взгляд на окружающее. По-другому увидел, как работает мировой аппарат пропаганды: где ложь и где правда. Понял, что нужно делать, чтобы предохранить человечество от исчезновения с планеты. За время путешествий по Вселенной у меня накопилось много записей в дневниках. Чтобы их перечитать и упорядочить, я решил поехать на семейную дачу к морю. Мне повезло, я оказался там один – значит, что никто не отвлекает. В декабре в Австралии самая жара. И вот, встав рано утром, ночью не спалось, потому что было очень душно, пошел на пляж. Народу мало, вода прохладная, песочек чистый, освежился, искупался и расположился загорать. А солнце поднималось выше, и все вокруг накалялось. Вдруг я заметил дым над лесом, потом появились огненные шары, прыгающие с дерева на дерево, треск, загудела сирена. Испуганные люди стали прибегать на пляж. Собаки, кошки и птицы тоже к воде. Паника началась такая, как будто началась война. Вижу дело неладно, пожар подбирается к нашей даче. Бегом туда. Прибежал и вижу, что огонь приближается с такой скоростью, что никто с ним не справится. Стал поливать все вокруг водой: крышу и стены, чтобы летящие искры не схватились. Подъехала пожарная машина, с толстой и длинной водяной кишкой. А несколько дачных домов уже взорвались, как спичечные коробки. Я стал помогать пожарным спасать остальные дачи, и мы так увлеклись, что лопнуло соединение шланга, и наша кишка отлетела, и вода бьет в небеса, а куда нужно, туда ни капли. Я вижу, дело проигрышное: сгорит - так сгорит. Волосы мои уже начали пахнуть гарью, я побежал обратно, на пляж подышать свежим воздухом. Бегу к пляжу, а народ оттуда с криком и испугом, подумал: «Неужели вода уже загорелась?» Только хотел нырнуть, как на меня напали пчелы. Тогда я понял, почему все удирали с пляжа. Так припустил ногами, что в один момент всех перегнал. Делать было нечего, стал опять помогать очередной пожарной команде. А первая команда уже потеряла свою машину, она сгорела вместе с дачами. На нашем участке было 25 ульев, а пчелы настолько верны маткам, что облепили ульи и не улетают. А огонь все ближе и ближе. Приехала еще одна команда пожарных и направила кишку с сильным напором воды вокруг нашей дачи, а огонь проглотил уже двадцать ульев, спаслось лишь пять, потому что их успели облить водой. Каким-то чудом огонь перед нашей и соседней дачей изменил направление. Видимо, все было мокрое и не за что было ему схватиться. Так спаслась наша дача. А пожар ушел в глубь леса и бушевал еще несколько дней. Вот и отдохнул Александр Васильевич! Такое событие всем испортило дачное настроение, особенно напуганы были животные.
На следующее утро встал и ощутил в паху боль, подумал: «Ну, наверное, надорвался, поднимая тяжелые вещи и танув пожарную кишку. Ничего, пройдет». Но не тут-то было, вскоре появился пузырь в паху, и усилилась боль. Быстро собрался и обратно в Сидней, к доктору. Доктор осмотрел и сказал: «Порван мускул, а так как ты певец, то лучше сразу сделать операцию». Через два дня я уже с зашитым швом лежал в госпитале и думал: «Вот какая человеческая жизнь, объехал Вселенную и не получил ни единой царапины, а тут на отдыхе, на собственной даче случилось такое». Все это было неприятно, а когда доктор сказал, что я не смогу петь на сцене шесть недель, тут совсем настроение упало. Для певца не петь один день - плохо, а уж шесть недель - это трагедия! Но ничего не поделаешь, с этим нужно смириться. Стал работать на стройке, помогать братьям в строительной фирме и писать воспоминания.
Чем дольше я жил в Австралии, тем сильнее меня тянуло в Россию. Поправившись после ранения, я собрался и полетел на родную землю. В этот раз я уже летел без лишних волнений, знал, что и кто меня ждет. После путча в Москве все как-то притихло. Приехав, сразу позвонил в город Омск и узнал, что уже идет подготовка к фестивалю русской культуры "Душа России". В Москву специально прилетит главный режиссер праздника, для того чтобы со мной обсудить программу, на всю неделю фестиваля. Такая весточка меня обрадовала, так как никто не верил, что мне удастся провести это мероприятие. Но у меня была вера! Я знал, что будет очень трудно, но также знал, что празднество приурочено к 600-летию со дня рождения великого русского Святителя Сергия Радонежского и 180-летию первой Отечественной войны 1812 года, а с таким духом все можно преодолеть! Приехал режиссер, обсудили все вопросы по программе и устройству фестиваля, дал ему список тех, кого из артистов и гостей желательно пригласить.
До фестиваля оставалось три месяца, и я решил посетить казачьи земли - Кубань и Дон. Сначала заехал в город Воронеж. Там меня встретил русский поэт, Владимир Саблин, человек маленького роста, но гигантского духа. Не могло быть и речи, чтобы я остановился в гостинице. Увез он меня к себе на квартиру, где встретила меня милейшая женщина, жена Владимира, Галина. Владимир всю свою жизнь провел на Кавказе, и даже вид у него стал «орлиный». Человек бесстрашный. Он и с медведем в бой пойдет. Здесь я передал все в руки поэта: с кем встречаться, а с кем нет. На следующий день была назначена пресс-конференция, где присутствовали деятели культуры, писатели, музыканты, певцы и казаки.
Город Воронеж очень красивый. Как и во всех древних русских городах, храмы, монастыри, памятники всюду дают о себе знать, и здесь это не было исключением. Квартира была напротив двух памятников великим русским писателям – поэтам - Кольцову и Никитину. Чуть-чуть подальше стоял памятник Петру первому, а еще дальше великолепный русский храм. Когда я встречался с деятелями культуры, то я им подал идею провести праздник русской культуры в городе Воронеже. И к моему приятному удивлению, через день я уже был у губернатора, и он дал согласие провести такой фестиваль в следующем году.
Как прекрасно развивался мой приезд в Россию на этот раз! Познакомился с военными, которые, как это ни странно, обо мне уже много знали. Попросили выступить в военном училище с концертом, на что я охотно согласился. Я с детских лет питаю уважение к людям в военной форме. Может быть потому, что с обеих сторон у меня военные корни. С маминой стороны даже есть дальний родственник адмирала Ушакова. Осмотрел порт, откуда выходили в плаванье первые русские корабли, выставку талантливых местных русских художников и поехал на другую сторону реки к монастырю. По дороге мне рассказали, что монастырь очищают и восстанавливают две сестры, обе по образованию инженеры, но, видимо, современная жизнь настолько опустела, что они решили оставить светский мир и уйти в монастырь, где под Божьим покровом молятся, трудятся для спасения душ, русского народа, матушки России. И какое чудо я увидел, когда мы зашли на Святое место, как молодые солдаты помогают восстанавливать монастырь! Одна монахиня ведет богослужение в храме, а другая трудится в огороде и в саду поучает молоденьких послушниц, как обрабатывать землю, чтобы были хорошие урожаи. Поставили свечи, помолились, игуменья спросила наши имена, чтобы записать в книгу о здравии, и мы отбыли. Минут через двадцать водитель остановил автомобиль и сказал: «Пойдите, выпейте святой воды из родника». Сначала я подумал, что он шутит, но он очень настаивал, чтоб мы пошли. И, действительно, когда мы спустились под горку, то увидели, что из земли бьет ключ, а рядом икона, много цветов и тропинок с разных сторон. Выпили холодной водички и, набрав в бутылку, двинулись дальше по направлению к батюшке Дону. Природа чудесная, земля черноземная, все растет. Ехать было одно удовольствие, несмотря на то, что дороги неухоженные. Видимо, ремонтируют зимой, то есть накладывают материал на замерзшую почву, а когда наступает лето, все расплывается и дорога опять в буграх и ямах. Появились горы, холмы, поля и леса. Заехав на высокую гору, мы увидели вдали извивающийся Дон. Передо мной опять прежняя картина: хутора, станицы, казаки и казачки, кони, здоровая и вольная казачья жизнь. Сел на горе и не хотелось вставать. Такая красота, где нет ни зла, ни смуты. Потом слышу голос Володи: «Ну, хватит, размечтался, казак, еще все впереди».
Через полчаса мы уже были около Дона. Я чуть ли не кубарем скатился с высокого берега и прямо в одежде в реку. Вот так - русский человек первый раз на Дону. Тем более еще и певец, сколько песен спел я о батюшке Доне. А тут сам прикоснулся к нему. Солнце грело хорошо, так что через полчаса я был уже сух. Разложили на берегу скатерть, достали закуску и бражку, по русскому обычаю помянули всех убиенных донских казаков и казачек. Потом пошли пешком по берегу. Прошли полкилометра и видим ступеньки наверх, в гору, как бы приглашают нас подняться. Поднимаемся и упираемся в православный крест. Что за чудо! Идем дальше, дверь в горе, что ввело меня в недоумение. Нет никакого строения, а лишь дверь, да еще и с крестом. Открываем дверь, входим в пещеру белого цвета, идем дальше, и вдруг перед нами открылась церковь, с алтарем, клиросами, иконами и лампадами! Представьте себе, какое у меня было ощущение! Оказалось, что в этих меловых горах расположены не только древние храмы, но и монастыри, в советский период они были под запретом, но не были разрушены, и благодаря этому сохранилось русское сокровище. Трудно себе представить, как монахи, верующие люди вручную в горе выкапывали целые храмы и монастыри с кельями и гробницами. Не чудо ли это Русской земли!
После неожиданного паломничества, мы поехали в краеведческий музей. Подъехали к небольшому поселению, где выстроено массивное здание, снаружи бесхарактерное, унылое и серое. Администратор, когда узнал, что гость из Австралии, очень обрадовался и повел нас в музей. Зашли внутрь и видим в центре зала, на земле лежит масса костей разных размеров. Гид сразу начал рассказывать, что это и почему всем в диковинку. Оказывается, много тысяч лет тому назад на древней Русской земле водились слоны. Да слоны! И недавние раскопки это подтвердили. Как раз на этом месте, где сооружен музей, находилось кладбище великанов-слонов, то есть на это место приходили они подыхать. Древние племена из этих костей делали себе шалаши и хижины. После такого открытия я вообще растерялся. Я почувствовал, какие мы маленькие еще по отношению к Вселенной, как мало мы знаем о себе и природе. Так закончился день, который мне показался целым годом - столько я узнал и увидел исторического и родного.
В Воронеж вернулись очень поздно вечером. Милая хозяюшка Галя уже заждалась нас с чаем и горячими свежими пирогами.
Создали комитет по устройству праздника русской культуры и, расписав программу на недельное торжество, я сел на поезд и поехал в город Царицын (ныне Волгоград). Город, который русский народ защищал насмерть, где погибло около миллиона людей, с обеих сторон, где немецкая армия убедилась, что русских победить невозможно! Во время осады города прославился Павлов - тот самый, о котором написаны тома и тома, который после окончания страшной войны принял монашество и по сей день живет в Сергиевом Посаде, под именем Кирилл, куда к нему постоянно приходят люди, со всех частей нашего Отечества, за советом и успокоением. Утром поезд медленно подходил к городу, как бы опасаясь нарушить покой погибших и лежащих под землей защитников Родины. Первое, что я увидел, это Мамаев курган и на его вершине гигантскую статую женщины, с огнем и мечом. Монумент назван Родина-Мать, но мне это показалось странным. Как может быть мать изображена воинственной!? Мать - это любовь, ласка, нежность, забота, дом, а тут агрессивность. Должны быть выражены скорбь и радость. Скорбь из-за того, что погибло столько верных сынов и дочерей Руси, а радость, что отстояли Родную землю от вражеских напастей. Руки должны показывать материнское объятие и утешение. Поезд остановился, и что я вижу - встречают меня казаки в форме, с атаманом, хлебом и солью, с молодыми красавицами казачками, которые поют лихие казачьи песни. Я сначала оглянулся, может быть, это встречают не меня, а какого-то высокого начальника. Но оказалось, что именно меня.
На платформе познакомились, и казаки повезли меня в партийную гостиницу, как шутили казаки. Поселили меня в большой первоклассной комнате. Я еще подумал: «Неплохо живут народные избранники!» Дали мне отдохнуть после дороги, а затем в штаб атамана Донских казаков. Завели меня молодые лихачи к атаману Александру Бирюкову, а он подает мне руку и говорит: «Я коммунист». Я отвечаю: «Я русский». Пригласил он меня сесть и показал рукой на полку, где находилось полное собрание сочинений В. И. Ленина, и добавил, что он на этом воспитывался. Я говорю: «Очень приятно, верных людей я уважаю». Обо мне он уже все знал из прессы. Поговорили о казачестве, о стране, перестройке, и он меня пригласил вечером поужинать в ресторане. Казаки посадили меня на современного коня - автомобиль и покатили показывать город. Привезли на Мамаев курган, откуда виден был весь город, несмотря на то, что он растянулся вдоль Волги на десятки километров. Показали мне поставленный казаками крест, где будут воздвигать православный храм-памятник. «Ниже будем строить хутор, а потом приглашать всех казаков из Австралии, сюда жить». «Любо» — ответил я казакам. Показали и то место, где осталось напоминание для будущих поколений о жестокой битве: дома, разрушенные пулями, гранатами и бомбами. Все поселение было перемешано с землей, но выстояло и изгнало врагов. Какой ценой, но это уже другая тема! Приятно было видеть в городе храмы и красивые здания, театры, парки и памятники на набережной. Ну и, конечно, величие Волги-матушки! Вечером встретил меня в ресторане атаман и познакомил с милой своей женой, Любой. Собралось человек двадцать казаков. Добрая хозяйка ресторана постаралась, приготовила вкусную казачью пищу. Суп был такой вкусный, даже не разобрался из чего он, еще соленая капуста с луком и маслом, котлеты… Ну и была водочка, да и разных вкусов. Мы плотно поели, поговорили и казачки запели. Такого задушевного казачьего пения я давно не слышал. Растрогали меня до слез. Поют без всяких школ, природным голосом и чистым духом. Beселились до полуночи, в ресторане уже никого не осталось, сжалились над хозяюшкой и пошли ко мне в гостиницу. Там еще посидели и пропели до утра. Здесь я тоже решил показать, на что я способен. Запел русские казачьи песни так, что атаман не верил своим глазам и ушам. Удивлялся, как это можно родиться где-то за границей и так петь родные песни!? Потом как воскликнет: «Да ведь он же русский!» Теперь стали сомневаться в том, что я родился на чужбине. Уже пропели петухи, когда мы расстались, но не надолго. Атаман объявил, что сегодня он меня повезет на Дон.
Так и не поспал, через пару часов за мной подъехал на автомобиле атаман с женой и двумя казаками. Сел в автомобиль и поехали. Проехали несколько кварталов, я спросил атамана, как далеко мы едем. Он говорит: «Около шестидесяти километров». Тогда я говорю: «Это далеко и по русскому обычаю нужно заехать в храм и помолиться перед дорогой». Атаман ответил, что он некрещеный, а Люба сказала, что она крещеная. Из-за уважения ко мне атаман согласился заехать в храм. Остановились около первого храма, из красного кирпича, с белыми окнами и дверями. Зашли, Люба и я купили свечи, поставили их пред образами Святителей, и как традиционно положено путешественникам, первым долгом я встал пред ликом Святителя Николая Чудотворца. Атаман наш, как зашел в храм, так и встал, словно вкопанный. Великолепная роспись, иконы, пение и красивый молящийся люд, всё его так захватило, что он опешил, тем более, что он впервые зашел в дом Божий. Помолились, я и говорю: «Теперь можно ехать». У всех поднялось настроение, и усталость осталась позади. Через час мы уже стояли на берегу батюшки Дона. Я вымыл лицо, руки и, несмотря на то, что уже второй раз, прикоснулся к священной реке, волнение было, как и первый раз. Ну, а природу описать слов не хватает. После поехали на хутор завтракать. Хотя это было полумузейное сооружение, но напоминало о казачьем быте, духе. Хозяин хутора, старый казак, встретил нас в полной форме и пригласил сразу за стол. Видимо, атаман Бирюков - всеми уважаемый человек, потому что наш хозяин-казак уж очень постарался с угощением. Закусили, как говорится, по-казачьи и мне захотелось петь. Запел я про Кудеяра, про Стеньку Разина, про атамана Платова... Вижу, атаман отошел в сторонку, закрыл глаза и слушает, а я еще мощнее и со всей душой! Хотел ему показать, что такое русский дух, и не имеет никакой разницы, где русский человек родился – потому, что он был, есть и всегда будет русским! Видимо, очень задело атамана мое пение, он и сам запел, да таким приятным музыкальным баритоном. Затем запела и Любаша, какой же это был дуэт! Пели песни, которые я никогда не слышал, такие древние, печальные и лихие. Незаметно прошел день. Когда мы вернулись в город, атаман, прощаясь, сказал мне, что это был самый приятный день в его жизни. Но и для меня он был тоже незабываемый!
Продолжение следует.