среда, 28 апреля 2010 г.

Первая книга "Русская Вселенная" отрывок 12

ФРАНЦИЯ

Прибыл в город Париж на светлую Пасху. Встретила меня Наташа Семенова, девица, с которой познакомился в Монреале, на Съезде Православной молодежи, и повезла на квартиру, которая, по моей просьбе, была снята, в одном из самых лучших районов – шестнадцатом, недалеко от Булонского леса. Первое впечатление от Парижа - захватывающее. Город с красивой архитектурой, и со вкусом построен, что для меня, строителя, было очень приятно. Квартира мне понравилась, особенно после того, как я узнал, что в соседях живет великая певица Мария Каллас. Назавтра познакомился с замечательной пианисткой, Надей Гедда-Нова, и начали работать над репертуаром. Вскоре получил предложение дать ряд концертов и сделать запись русских романсов для радио «Франция». В свободное время изучал французский язык - слушать новости по радио, читать газеты и журналы, смотреть документальные фильмы, что мне очень помогало. А чтобы познакомиться с русской колонией, и шла пасхальная неделя, я пошел в собор Александра Невского. Какое красивое творение! Храм заполнен до отказа, люди стояли вокруг и даже за оградой. Собор был построен в конце прошлого века, императором Николаем Вторым. Совершалось архиерейское богослужение, изумительно пел хор. По окончании литургии Наташа стала меня знакомить с известными деятелями культуры и талантливыми людьми. Но меня больше интересовали уже пожилые и преданные Отечеству эмигранты - первой волны - князья, генералы и писатели, те, кто видел и защищал царя и Россию! Но, к сожалению, их было немного, почти что все лежат на русском кладбище, недалеко от Парижа. Заглянул в русскую лавочку, за углом от собора, где милая хозяйка пригласила отведать пирожков и борща, всё было очень вкусно. Затем мы пошли гулять по парижским бульварам, что не угол и улочка, то история! Какой оперный театр! Музей Лувр! Ничего подобного я в своей жизни не видел, хотя уже проехал четыре материка. «Все-таки велика Европа традициями!», говорил я Наташе. День пролетел незаметно. Вечером же начались звонки. Меня всегда удивляло, как быстро люди узнают номера телефонов, тем более что я никогда никому не даю свои телефонные номера, потому что это утомительно. На следующий день уже стал самостоятельно изучать город! Когда ходишь один, то лучше всё замечаешь и запоминаешь. С утра до вечера бродил и наслаждался французской столицей! А когда вернулся домой, и стал снимать ботинки, то увидел на подошвах дыры.
В это время в Париже гастролировал замечательный русский пианист, Никита Магалов, из Швейцарии, мне очень хотелось его послушать. Только подумал, где купить билеты, как раздался звонок – звонит Галина Григорьева и приглашает на его концерт. Удивительное явление, хотя ничего случайного не бывает, о чем я расскажу позднее. С удовольствием принял приглашение, да и её голос очень приятно звучал по телефону. Договорились встретиться в фойе театра. Быстро собрался и поспешил к месту встречи. Узнать ее было легко, потому что она оказалась очень красивой дамой, а это моя слабость. Познакомились, она мне рассказала о себе. Галина Николаевна оказалась очень талантливым и влиятельным человеком в музыкальном мире Франции: певица, пианистка, дирижер хора им. Чайковского и профессор консерватории имени Рахманинова. Прослушали концерт пианиста, действительно замечательного! Особенно мне понравилось, как он играл Рахманинова и Шопена.
Посетил казачье кладбище под Парижем, где стройно стоят кресты, с русскими именами и фамилиями. Предстала перед моими глазами картина 1814-го года, когда казачьи сотни шли по центральному бульвару, на ходу забегали в кафе и просили быстро подать выпить. С тех пор слово «быстро» стало «бистро» – названием ресторанов по всей планете.
После я пригласил Галину Николаевну выпить кофе, с французскими пирожными, там мы еще ближе познакомились, и она меня пригласила зайти к ней в консерваторию, познакомиться с профессорами и бытом музыкального заведения. На квартиру вернулся поздно. И мне захотелось позвонить родным, в далекую Австралию, нежный голос матушки сразу поздравил меня с племянницей, у брата Михаила родилась дочь. Тем временем уже приближался первый объявленный концерт, в знаменитом театре «Плиель», и нужно было готовиться. С Надей было работать легко, она музыкант первоклассный не только как пианист-солист, но и как главный репетитор Гранд - оперного театра. Так что я был спокоен. В консерваторию я решил идти пешком, по берегу реки Сены, не жалея новые ботинки. И какая была радость, когда я подошел к мосту Александра Третьего, который был сооружен как подарок городу от русского императора. Из всех мостов Парижа русский мост был самым широкий и красивый, с двуглавыми орлами на позолоченных фонарях и перилах. Рассматривая афиши и рекламы на столбах и заборах города, я увидел много русских имен, чем я загордился, ведь даже в культурном центре Европы русская культура на первом месте. С небольшим опозданием добрался до консерватории, где уже милая Галина Николаевна беспокоилась, не затерялся ли где взрослый ребеночек? Но у меня была уважительная причина – я ведь только что прибыл в такой красивый город, и любопытству нет предела.
Был обеденный перерыв, так что сразу спустились вниз под здание консерватории, в домашний ресторан, прославленный вкусными блюдами. А в нем мест всего лишь человек на двадцать, так что всем сначала приходится постоять в очереди, и не играет никакой роли, известный ты человек или нет – все равны. И, действительно, все было вкусно, особенно блинчики со сметаной и икрой. Разговаривать в такой тесноте было невозможно, пришлось быстро поесть и подняться наверх, в студию Григорьевой. В студии были высокие потолки и стоял рояль, мне сразу захотелось петь, несмотря на то, что желудок был полный, а это тяжело для дыхания. Галина Николаевна стала подыгрывать на слух, и так хорошо, что я даже удивился. Поставил ноты романса Чайковского, она читает ноты с листа, как щелкает орешки. «Вот это да!», подумал я. И спрашиваю её: «Вы даете сольные концерты?» Это ее рассмешило. «Да, что Вы, я уже лет десять серьезно не занимаюсь, у меня сейчас главное - хор имени Чайковского, мое детище», с достоинством ответила она.
Уже начали приходить хористы, и я распрощался с талантливой русской женщиной. Возвращаюсь домой вижу скопление народа около нашего дома- полицию скорую помощь. Подумал, что кого-то сбил автомобиль, но оказалось, что умерла оперная дива, Мария Калласс, в расцвете лет и карьеры. Для меня это было таким ударом! Мне с ней удалось несколько раз поговорить во время ее прогулок с собачкой, да и певица была бесподобна. И я подумал, вот тебе и слава! Вроде все есть – только жить и радоваться. Но, увы, в последние годы своей жизни она была одинока и несчастна, видимо, в жизни есть то, чего славой, деньгами не приобретешь. Это личная любовь – любовь между женщиной и мужчиной. Чего ей и не хватало в жизни. Так никто и не узнал причину смерти прекрасной женщины-певицы. После её смерти многие так называемые друзья-коллеги признавались, что не уделяли ей достаточно внимания, при жизни, особенно в то время, когда она нуждалась.
Вот, мой дебют в Париже! Первый концерт в великолепном зале! Билеты распроданы. Пресса на редкость доброжелательно представила меня. Мы с Надеждой Степановной готовы. Фрак одет. Вышел на сцену. Запел «Благословляю вас, леса», музыка Петра Ильича Чайковского. Пропел, никто не аплодирует. Спел «Средь шумного бала», опять молчок. Исполняю «Ни слова, о, друг мой», ничего. И только тут я вспомнил, что в Европе не аплодируют до тех пор, пока певец не пропоёт всю группу произведений одного композитора. Не то, что в США, где аплодируют после каждой вещи.
После чего я успокоился и пустил весь свой голос в серенаде Дон Жуана, завершая произведения Чайковского, и зал взорвался! И такая реакция помогла мне достойно провести вторую группу из оперных арий. Закончил программу французскими и русскими песнями. И, читая назавтра отзывы критиков в газетах, я сделал вывод, что получилось не плохо. Пробил и европейскую артистическую дверь, где благородный и жестокий мир, но зная, что это только начало труднейшего пути служения искусству. Стали поступать разные предложения, приглашения, как это часто бывает, если человек становится известным. Предложили спеть в опере «Опричники», Петра Чайковского, в концертном исполнении, для французского радио. Тем временем я уже приготовил большую программу для Французского радио, на два часа, с романсами и былинами русских композиторов: Глинки, Мусоргского, Бородина, Чайковского, Рахманинова, Гречанинова, Римского-Корсакова и Черепнина. Программу я готовил с Галиной Григорьевой, потому что Надя Гедда-Нова была очень занята в оперном театре. И как молодому человеку мне поступили приглашения пойти на русский бал, традиционно устраиваемый русской колонией в гостинице «Георг Пятый». Пригласила меня Таня Гедда – дочь пианистки и знаменитого тенора Николая Гедды. Откровенно говоря, я уже соскучился по русской атмосфере. Шел на бал с удовольствием. Прекрасный зал был переполнен. Были князья и рядовые. Оболенские всем семейством, в основном их красавицы дочери, Шереметьевы, Голицыны, Гагарины, и даже я сошел за князя, хотя свои корни еще не изучал. Задушевная музыка, шампанское, кружатся элегантные пары, очарование молодости уносило в другой мир, и не хотелось из него возвращаться. Но, к сожалению, все кончается, закончился и бал, расходиться и покидать столько красивых девушек не хотелось. Теперь уже был знаком со всем русским Парижем, что приятно, но и утомительно – начались опять встречи, приглашения и ухаживания. А когда же заниматься, петь, думать о карьере? Началась долгая и нелегкая запись, петь на сцене – одно, а петь перед микрофоном – совсем другое, что я быстро раскусил. А тут еще предложили записаться на пластинку. Одним словом, погряз в труде! Что было хорошо и плохо. Хорошо, что слава расширяется, но плохо, потому что молод, можно перегрузить, надсадить голосовые связки и остаться без голоса, что часто случается с молодыми певцами. Особенно опасно, когда голос поставлен от природы, многие начинают этим форсировать.
Опера «Опричники» была готова, оставалось несколько дней до представления, как вдруг я простываю и не могу петь, а дублера нет. Все забегали, и больше всех директор и дирижер. Но хорошо, что во Франкфуртской опере, в Германии пел замечательный русский бас, Владимир де Конель, позвонили ему, и он, пока летел, учил партию, и с одной репетицией спел отлично. За что ему я был признателен.
Произошел со мной очень интересный случай. Вечером раздался телефонный звонок, мужской голос произнес: «Добрый вечер, Александр Васильевич, мне нужно с Вами поговорить, уделите мне несколько минут и позвольте с Вами встретиться». Я спрашиваю: «Кто Вы и где можно встретиться?» Он говорит: «Я сейчас сижу в кафе напротив вашего дома, спуститесь, пожалуйста». И повесил трубку. «Как-то странно», подумал я, но по голосу почувствовал, что это хороший человек. Быстро собрался и пришел в кафе. В дверях меня уже ждал господин преклонных лет. Сели за столик, я предложил ему вина, он отказался, сказал, что никогда не пил, что удивительно: жить во Франции и не пить вино. Дальше больше, я его спрашиваю: «Как Вы узнали, что я живу здесь?» Он говорит: «Я Вас видел в храме и живу напротив вас, да и газеты читаю. Дело в том, что я друг генерала царской армии, Павло Росси, который живет в Риме, а его сын - знаменитый бас, Никола Росси-Лемени. Вот я и подумал о Вас, зная, как тяжело молодому певцу пробивать дорогу в этом мире. Я ему, генералу, буду завтра звонить, и если Вы согласны, то я расскажу ему о Вас». А я уже начинал собираться в Италию, а тут прямо на тарелочке связь с таким человеком. «Да!» - вскрикнул я, заставив присутствующих повернуть головы в нашу сторону. Затем он меня очень деликатно несколько раз поправил в моем русском, сказал, чтобы я избегал слова «кушать» - это слово не подходит, не вписывается в русский литературный язык. А нужно говорить «есть». А вместо «надо» говорить «нужно». Словом, человек был прекрасно воспитан и очень добр. «Вот это все, что я хотел Вам сказать. Простите за беспокойство. Я Вам позвоню после того, как переговорю с генералом», и ушел. Я опешил не только потому, что это чудо-человек, но я ведь не знаю даже, как его зовут. В тот же вечер он мне позвонил и сказал, что генерал и его сын будут рады меня принять, и если нужна будет какая-то помощь, то они это сделают, дал их адрес и телефонный номер и готов был повесить трубку. Я его спрашиваю: «Простите, я ведь не знаю даже, как Вас зовут, как Ваша фамилия?» Он говорит: «Это не важно, тогда мои стремления не будут благотворительными, добрыми», и повесил трубку. И, к сожалению, я больше его никогда не видел, он вскоре умер.
Между тем запись для радио и на пластинку подходила к завершению, дирекция была довольна, у нас с Галиной Николаевной получалось лучше, чем я ожидал. Первую часть записи уже начали передавать по радио каждый день, по полчаса, на всю Европу. Познакомился с чудным, умным и глубоко верующим человеком, мужем Галины Николаевны, Павлом Андреевичем. Часто встречались, они мне рассказывали о разных своих приключениях, когда они путешествовали по миру. Одно из них особенно меня захватило! Решили они поехать в Африку, посмотреть на зверей и себя показать. Разъезжали и рассматривали дикую природу, быт разных народов и племен. Изучали следы европейцев, когда они попали туда и чего натворили. Однажды шли они по тропическому лесу, вдруг до них доносится православное пение. Сначала решили, что это им кажется, но чем ближе подходили, тем громче звучало церковное песнопение. Подходят к поселению и видят, что стоит примитивная хижина, вокруг все черные и внутрь не пройти, и все они поют на церковнославянском языке. У них даже мурашки забегали по телу, что это? Чудо?! Кое-как пробрались к дверям хижины и видят, что все стоят перед святыми православными иконами и усердно молятся. Что совсем сбило с толку, трудно было поверить, что в глуши Африки, черное племя молится на церковнославянском языке и на православные иконы. Перекрестились и стали наблюдать. Через некоторое время раскрылись врата примитивно сделанного алтаря, и появился старец в церковном облачении, весь белый, седые волосы и длинная борода, и на чистом русском языке восклицает: «Господи помилуй, Спаси, Господи, люди Твоя и о спасении русского народа – России». До слез пронзили наши души! В Африке, черные, и молятся о нашем Отечестве! После окончания литургии, когда все спокойно стали расходиться, они подошли к старцу и заговорили с ним на русском языке, что его удивило и обрадовало! Начал их обнимать, ласкать и спрашивать, откуда и как попали сюда? «Мы из Парижа, отец». «Да, Париж, задумчиво сказал светлый человек, я тоже там жил» Пригласил на трапезу, где они узнали, что он бывший царский офицер. Жил в Париже, когда выкрали Кутепова, и чтобы не попасть в когти советских агентов, он уехал в Африку, женился на черной, народили детей, привёл всё племя Православие, затем стал их духовным отцом и королем! Вот что значит русский дух, да еще и по всей Вселенной! «Так что Православие, русскость, матушка Россия – это вечность! – воскликнул Павел Андреевич, мы обязаны благодарить наших предков, родителей за все, что они сделали и оставили для нас!»
Получив стипендию от Австралийского оперного фонда, я стал постепенно собираться в Италию. Надежда Степановна пригласила меня в оперный театр на оперу «Бал-маскарад» Верди с замечательным певцом, баритоном, Пьетро Копучилли. В представлении было много недостатков- как всюду, в последнее время нехватка хороших певцов, один, два хорошие, а остальные так себе. Мало репетируют, одна или две репетиции и на сцену, а даже великий Шаляпин только после двенадцати репетиций говорил, что теперь можно выступать перед публикой. Зато замечательный был спектакль «Щелкунчик», где меня захватила Надежда Павлова, молоденькая русская балерина. С удовольствием послушал в концерте прекрасную певицу Христину Людвиг. И, конечно, было приятным подарком выступление русских певцов: Тамары Синявской, Владимира Атлантова, Людмилы Милашкиной и Александра Ведерникова в опере «Каменный гость», Даргомыжского, в концертном исполнении. Несмотря на то, что молодой французский дирижер мало понимал, что он делал, опыт наших замечательных певцов все вынес на достойный уровень. В своей арии Тамара Синявская даже помогала дирижировать. А перед самым отъездом познакомился еще с одной русской звездой, актрисой Машей Мерил-Гагариной, из княжеской семьи. А последний день во Франции провел на даче Лены Гагариной, сестры Маши. Чудное место, природа, да и хозяюшка гостеприимная, а тут уже пора ехать. Сел на поезд и поехал на солнечный полуостров. Меня сразу захватила природа, не мог оторваться от окна. В вагоне ехали пассажиры разных национальностей, так что можно было посмеяться вдоволь. Особенно когда заехали на итальянскую землю, итальянцы народ темпераментный, да еще и разговаривают больше руками и жестами. Подъезжая к Генове, я вышел из купе размять ноги, а когда вернулся, то увидел, что на моем месте уже сидит старушка, как ни в чем не бывало. И вместо того, чтобы возбраниться, я начал смеяться. Ведь это все жизнь!
В Риме встретила меня землячка по Австралии, Аня Давыдова, и сразу повезла на квартиру, которую она уже сняла у итальянской семьи, Стоки. Я еще не успел расположиться в квартире, как милая синьора Стоки уже приготовила обед, с домашним хлебом и вином. У меня было такое ощущение, что я нахожусь среди родственников, все просто и от души. Я уже объяснялся по-итальянски, так что преград общению не было. И убедился, что насколько итальянцы и русские близки по характеру, такие же открытые, гостеприимные, добрые, любят и умеют веселиться, петь, плясать и потом плакать. На дворе было лето, весь город в зелени и цветах. И чтоб не тратить золотое время, после знакомства и угощения, я вышел с жаждой знакомиться с древним городом. Первое, что заметил - насколько жизнерадостный народ, у всех улыбки на лицах, все друг с другом разговаривают, шутят и смеются. Расхаживая по историческим улочкам, площадям я мысленно представлял, как по этим местам ступали великие люди, которые повлияли на развитие человечества. И здесь же совершались страшные злодеяния, которые по сей день отражаются на народе. Какой великолепный собор, во имя святого Петра! Какие дворцы! Площади с фонтанами и кафетериями! Особенно понравился фонтан ди Треви, так как место для него подарила русская княгиня. Но было удивительно, что в таком городе не было видно православного русского храма. Но потом я вспомнил, что здесь находится Ватикан и живет папа Римский. Весь день бродил по чудесному городу, и не хотелось останавливаться, так как жизнь в Италии начинается вечером, когда все кончают работать и всей семьей гуляют по улицам, но глаза на ходу закрывались, ведь я не спал уже две ночи. Назавтра был православный праздник, и мне захотелось помолиться. Позвонил Ане и рассказал ей о моем желании. Она говорит: «Здесь есть домашняя русская церковь, где я пою, и я как раз сейчас спешу на службу». И добавила: «Будь готов, я через десять минут за тобой заеду». Через полчаса мы уже были в домашней, но уютной церкви. Звучал красивый голос – тенор отца Виктора, дружно пел квартет и при чтении Святого Писания звучал ангельский детский голосок. Молящихся было немного, но мой взгляд остановился на человеке с бородой. Его облик мне напомнил образ Достоевского. Невероятное видение. Как только окончилась литургия, я сразу спросил Аню, кто этот человек. Аня говорит: «Это Женя, а девочка, которую ты слышал, его дочь Настенька». Я говорю: «Хорошо, а как фамилия?» «Вагины». Тут мне все стало ясно. Это тот самый русский подвижник, который с друзьями-единомышленниками самоотверженно боролся с советским режимом, за что и попал в лагеря на восемь лет. И только когда русский люд в рассеянии в разных странах встал на его защиту, его выпустили на свободу, но не на родную землю, а заграницу. Да, мир маленький. Мне сразу захотелось с ним познакомиться, пожать руку и по-русски обнять. Он человек смиренный и от такого налета смутился. Познакомил меня с милой супругой Риммой. И она просто, по-родному пригласила меня к ним домой, разделить праздничную трапезу, на что я охотно согласился. Ведь встретиться с таким человеком – счастье! Жили они недалеко, так что с удовольствием прошлись пешочком. Добрая хозяюшка с доченькой стали хлопотать о накрытии стола, а мы присели побеседовать.
Нашу беседу можно было бы назвать «Чрез Достоевского и лагеря к Богу». Евгений Александрович рассказал о себе, и так подробно и откровенно, что меня удивил, ведь он не знал, кто я, тем более, что в то время хлынуло из Союза столько разных типов, что от одного вида некоторых нужно хвататься за оружие, а тут рассказывает всё, и еще со слезами. «Родился я в Петрограде (язык не поворачивается называть этот красивый русский город советским наименованием) в русской семье. Еще с юных лет отрицательно относился к коммунизму, а когда стал студентом университета, то полностью пришел к заключению, что эта система не для человека, потому что все основано на лжи и терроре. И чтобы не погрузиться в пучину отчаяния, начал изучать труды великого русского писателя Достоевского, конечно, рискуя карьерой и жизнью. Глубинная гениальность Федора Михайловича полностью захватила меня, в его произведениях я ощущал своего рода духовную пищу, спасенье, и с тех пор все свое свободное время посвящал изучению этого писателя, философа, пророка русской земли. А по окончании университета я уже был знаком со всеми произведениями Достоевского, и они меня привели к правде, вере, к Богу. Зародилось монархические убеждение. Появились друзья-единомышленники, которые тоже искали выхода из тьмы. Мы стали устраивать тайные встречи с целью создать общество духовного просвещения. Не только для спасения своих душ, но и для помощи русскому народу отойти от безбожия, бесцельности и застоя. Это был, если можно так выразиться, священный подвиг молодых русских патриотов, которые решили сделать великое дело. Но, к сожалению, осуществить это не удалось, уже кто-то донес в КГБ, и группа здравомыслящих парней вскоре оказалась в советских лагерях. После многих лет заключения, где я стал полностью верующим человеком, мне советчики предложили покинуть Россию - из-за того, что я был бескомпромиссным. На мою защиту выступили русские братья и сестры во всех странах, что было не выгодно для советской власти. Положение создалось ужасное, уезжать с родной земли не хотелось, а оставаться и погибать в заточении нельзя, потому что молодая жена и малютка дочь. Что будет с ними? С болью в душе пришлось согласиться на изгнание. Оказавшись в Италии, с помощью толстовского фонда и добрых русских людей, вся семья устроилась в Риме. Все сразу стали прихожанами православного русского храма, начали петь в церковном хоре и во всем помогать отцу Виктору в церковной жизни». Пишущему эти строки особенно хочется рассказать о том, как Настенька своим выразительным детским голосом читала во время Богослужения, трогая всех молящихся до слез. Сам бывший узник советских лагерей получил работу и звание профессора русского языка и литературы, а в свободное время продолжал разоблачать интернациональную сеть, которая окутала матушку Русь. Стал писать статьи, читать лекции по приглашению государственных комитетов по правам человека, русских национальных организаций и церковных общин, делать доклады во многих странах. Всюду имел успех, как смелый борец за свое родное, как кроткий, порядочный, глубокий человек, с красивым и правильным русским языком, совсем не похожим на пошлый язык официально выезжающих советских граждан, так называемой третьей волны, естественно нерусского происхождения, многие из которых среди иностранцев часто выдают себя за русских. Странная публика! Можно еще согласиться с разведчиками, которые должны прикрываться тем или другим именем и происхождением, иначе не добьешься цели. А эти? Особенно это им удается среди русского рассеяния, где, к русскому несчастью, еще есть легкомысленные земляки, которые верят недругам России, то есть клюют на разные интриги, провокации и сделки. Евгений Александрович уже много лет является редактором русского журнала «Вече» и с достоинством выполняет патриотический долг, несмотря на злые нападки известных нам врагов. Но к человеку с чистой душой никакая грязь не пристанет. Россия любит и чтит своего верного сына.
Продолжение следует.

Комментариев нет:

Отправить комментарий